Еще недавно казалось, что ливийский фельдмаршал Хафтар в шаге от окончательной победы над своими противниками. Еще бы – ему помогали арабы, Франция, Россия и даже США. Однако стоило в этот конфликт вмешаться Турции – и теперь создается впечатление, что Хафтар находится на грани тотального поражения. За счет чего Турция добилась таких успехов и что Эрдоган хочет от Ливии?
Саму Ливию уже сложно называть государством. Скорее это территория, управляемая многочисленными кланами, группировками, бандами и ополчениями, вступающими в ситуативные альянсы друг с другом. И формальный гражданский конфликт идет между двумя такими крупнейшими коллективными силами. С одной стороны – признанное большинством стран исламистское правительство (так называемое Правительство национального единства – ПНЕ) во главе с Фаизом Сараджем. С другой – ливийский парламент и армия во главе с фельдмаршалом Халифой Хафтаром.
Диспозиция
Еще недавно казалось, что исламисты из ПНС находились на грани военного поражения. За Халифой Хафтаром стояла не только раздерганная, но пока еще боеспособная ливийская армия, но и серьезные внешние игроки. Так, он получал военно-техническую помощь от России (которая надеялась закрепиться в Ливии, подписать целый ряд контрактов на восстановление страны, а также в целом имела хорошие личные отношения с Хафтаром). Кроме того, Хафтару помогал и Египет, военная верхушка которого до чертиков боялась появления ливийских исламистов у своих западных границ и превращения восточной части Ливии в плацдарм для исламистов египетских. Военно-техническая помощь также исходила из Франции – Париж рассматривал Хафтара как инструмент втягивания ливийского пространства в свою сферу влияния (раньше это была итальянская зона, и Рим пусть и вяло, но все-таки поддерживал Сараджа).
Весь хафтаровский военный банкет финансировался уважаемыми людьми из Объединенных Арабских Эмиратов и Саудовской Аравии. Для тамошних элит «Братья-мусульмане» (умеренное исламское движение, которое ориентировано на политический ислам и присутствует в ряде арабских государств, в том числе и в правительстве Ливии) являются смертельными врагами и экзистенциальной угрозой для самого существования ваххабитских монархий Ближнего Востока. ОАЭ и КСА сделали все возможное, чтобы вычистить от «Братьев-мусульман» коридоры власти в Египте, а теперь взялись за Ливию.
Имея за спиной столь влиятельных друзей, войска Хафтара взяли под контроль все восточные территории Ливии, большинство нефтяных месторождений и портовой инфраструктуры и даже наступали на столицу. Казалось, Сарадж обречен.
Однако помощь пришла из Анкары – причем не только морально-материальная, но и военная. С начала года Турция резко нарастила число своих военных советников в вооруженных силах Сараджа, а также перебросила ему на помощь беспилотники и прикормленных Анкарой сирийских боевиков. Взяв под контроль небо, турецкие и протурецкие войска нанесли серию поражений войскам Хафтара, переманили на свою сторону ряд ополчений (которые по традиции «вовремя предвидели» изменение баланса сил) и отбросили войска фельдмаршала от столицы.
Кладовая, ворота и щит
Активность Турции объясняется просто. Во-первых, у Анкары в Ливии множество интересов. Во-вторых, в деле защиты этих интересов Реджеп Эрдоган не испытывает никаких политических стеснений или моральных ограничений.
Ливия – это запасы углеводородов (десятки миллиардов баррелей). Углеводородов, которые не только легко извлекать, но и легко продавать – прямо под носом находится крупнейший европейский рынок. А поскольку в ЕС провозгласили принцип диверсификации поставок (чтобы, по их мнению, не зависеть от Газпрома), то североафриканские производители – в том числе и Ливия – являются одной из немногих реальных альтернатив российского газа для Европы.
Ливия – это ворота в Африку (то есть страна, которая может стать плацдармом для турецких попыток вытеснить Францию из мусульманских стран западной части Черного континента), а также ворота из Африки. Взяв под контроль пространство Ливии, Эрдоган сможет управлять вторым (после самой Турции) направлением миграционного потока в Европу. Управлять – и использовать его в своих интересах. Так, например, Турция пообещала Мальте прикрыть ворота и не допустить притока африканских мигрантов на остров. В ответ мальтийское правительство заблокировало выделение денег на операцию IRINI (целью которой были морские патрули для поддержки введенного против Ливии эмбарго ООН – то есть, в переводе на русский язык, перехват отправленного Сараджу турецкого оружия, ведь Хафтар получал свое в основном через ливийско-египетскую границу).
Наконец, Ливия – это то, что в Турции называют «Средиземноморским щитом». Анкара подписала с Сараджем меморандум о разделении морских зон и континентальных шельфов в Восточном Средиземноморье. Если взглянуть на карту по итогам подписанного меморандума, то можно увидеть, что на них континентальные шельфы, которые страны называют своими, смыкаются, как бы отрезая кипрскую, египетскую, израильскую, ливанскую и сирийскую часть от остального Средиземноморья.
Таким образом Эрдоган не только оформляет свои претензии на огромный кусок акватории, но и создает пресловутый «Средиземноморский щит» – отрезает любые проекты по постройке подводного трубопровода (то есть в обход Турции) с шельфовых нефтегазовых месторождений стран Восточного Средиземноморья в Европу. Понятно, что греки, киприоты, израильтяне и остальные не признают этот раздел – однако в Анкаре уверены, что им придется его уважать. В случае, конечно, если в Триполи сохранится лояльное Анкаре правительство Фаиза Сараджа – либо другая власть, которая будет уважать договоренности по морским границам.
Последнее означает, что для реализации всех этих целей Турции не нужна тотальная военная победа Сараджа над ливийской армией Хафтара. Анкаре достаточно добиться согласия членов хафтаровской коалиции и ее внешних спонсоров на снятие самого Хафтара. Главное, по мнению некоторых экспертов, препятствие для достижение компромиссной сделки между ливийскими игроками (а значит, и их внешними спонсорами). Турецкий МИД уже обвиняет фельдмаршала в том, что ему нужна «военная диктатура» и тотальный контроль над страной, где Анкаре не будет места – а в случае достижения любых договоренностей между сторонами Турция сохранит достаточное в стране влияние для того, чтобы защищать свои интересы. И пока что Турции удается реализовывать свою политику – СМИ уже пишут о недовольстве упертостью и неудачливостью Хафтара в каирских и московских коридорах власти.
Завидуем и учимся
Европейские и американские СМИ уже признают, что Турция стала доминирующей силой в Ливии. Как ей удалось? Секрет в своего рода олимпийском принципе турецкой политики по отношению к Ливии – сплоченнее, быстрее, наглее.
Да, у Хафтара множество влиятельных спонсоров. Но, как в басне Крылова, согласия в них нет. Вашингтон и Москва поддерживают фельдмаршала – однако при этом играют и друг против друга. Вплоть до того, что американцы выступают против российской военной помощи. «Присутствие около 2000 вагнеровских наемников и имеющаяся у них современная военная техника не являются уважением к суверенитету или территориальной целостности Ливии. Мы считаем, что Россия может преследовать свои законные интересы более обычными способами», – заявил посол США в Ливии Ричард Норланд. В рамках новой серии обвинений США громко возмущаются тем, что Москва якобы перебрасывает на помощь Хафтару боевую авиацию – то есть, по сути, дает фельдмаршалу способ вернуть под контроль небо, что, в свою очередь, является единственным способом переломить ход войны.
Кроме того, спонсоры Хафтара хоть и мощны, но нерешительны. Все они помогали Хафтару, но никто из них не начал прямые боевые действия в Ливии. Кто-то боялся реакции местных (например, Египет – отношение к египтянам у ливийцев весьма негативное, и потенциальная интервенция Каира могла консолидировать страну против Хафтара), у кого-то нет армии (ОАЭ), а кто-то (например, Россия или Франция) побоялся втягиваться в ливийское болото без должной компенсации. Париж уже один раз втянулся – во время свержения Каддафи, когда французским компаниям обещали за помощь львиную долю ливийских нефтегазовых месторождений. Обещали – и затем кинули.
А Турция не побоялась – причем, как отмечают западные эксперты, использовала для этого «сирийский сценарий» России.
Признанное международным сообществом правительство Сараджа официально обратилось к Эрдогану за помощью – и получило ее. И теперь другим странам будет еще сложнее отправлять экспедиционные корпуса на помощь Хафтару, ведь им придется воевать уже не против ливийских ополченцев, а против турецких солдат.
Наконец, Турция ведет себя в Ливии крайне жестко и нагло – вплоть до обещания устроить в стране полноценную войну. Анкара уже заявила, что атака на «турецкие интересы» будет иметь очень серьезные последствия для фельдмаршала. А значит, и для местных ополчений, которые будут поддерживать фельдмаршала. Что, в свою очередь, добавляет ополченцам не желания воевать с Турцией, а стремления «вовремя предвидеть» и перебежать на турецкую (а значит, сараджевскую) сторону.
Кто проиграл?
Турецкие победы в Ливии являются, безусловно, поражением для других игроков. Но главный проигравший – это не Россия (как бы западные СМИ ни хотели обратного). Во-первых, потому, что Москва правильно разложила яйца – поддерживая Хафтара, она параллельно вела дела с Сараджем. Во-вторых, Ливия не является для нас важнейшим полем деятельности, и мы всегда можем разменять ее в рамках торга с Эрдоганом (например, на уступки последнего по Сирии). В свою очередь сам турецкий президент хоть и бурчит относительно российско-хафтаровских дел, но при этом с уважением относится к интересам Москвы. Единственной великой державы из числа соседей, с которым у него сохранились более-менее рабочие отношения.
Главный проигравший – это Европа. Пассивность ЕС и неспособность предпринять реальные шаги по противодействию Турции (та же миссия IRINI – это лишь несколько кораблей и самолетов) делают Старый Свет еще уязвимее для турецкого шантажа, мигрантского и нефтегазового. До европейских лидеров так и не дошло, что, пока они боролись с российской угрозой, у них под носом вырос настоящий враг. Который по-настоящему угрожает как европейским интересам, так и внутриевропейской стабильности.
Вопрос в том, сумеет ли ЕС все это вовремя понять – и, самое главное, сумеет ли выйти из политического анабиоза и начать что-то делать. Поскольку если сегодня не противостоять турецкой экспансии в Ливии, то завтра придется делать это в Италии или Германии.
Геворг Мирзаян, Взгляд
Свежие комментарии