Коронавирус и его влияние на геополитику: дилемма Бориса Джонсона

Как и было сказано, коронавирус этой осенью дал о себе знать с новой силой

В разных странах и на разных континентах по-разному, но всё равно достаточно ощутимо. Ещё и в том смысле, что COVID-19, по мнению некоторых британских наблюдателей, превратился в самостоятельного геополитического игрока, способного радикально поменять текущий расклад глобальных центров силы.

В частности — довести Запад до окончательного упадка и вывести Азию на позиции глобального доминирования.

Именно с этим предупреждением выступил в очередном номере The Telegraph главный редактор воскресного выпуска этой газеты Алистер Хит (Allister Heaht). Основная мысль и главная тревога британского журналиста выражена в заголовке его колонки: «Порочный круг локдаунов приговорит Британию к окончательному упадку». А подзаголовок ещё более алармистский: «Ковид ускорит падение Запада, если мы не избавимся от нашего иррационального подхода к вирусу».

Колонка А.Хита – это практически открытое письмо премьер-министру Борису Джонсону с призывом ни в коем случае не следовать рекомендациям ученых из группы SAGE и провокациям лейбористов (лидера партии Кира Стармера и мэра Лондона Садика Хана) – и не вводить режим под названием “circuit-breaker”. Что по правилам оруэлловского «двоеречия» (doublespeak) должно читаться как всё тот же lockdown, то есть практически полное закрытие страны на очередной карантин.

«Пожалуйста, пожалуйста» — с этих слов начинается послание отнюдь не последнего человека в мире британских медиа и вообще в тамошнем истеблишменте. Понятно, что это всего лишь эффектный приём опытного медийщика и, как выражались по этому поводу в советские времена – «акулы пера».

Но от этого ощущение нешуточной тревоги и предчувствие национальной катастрофы не становится меньше. Алистер Хит совершенно всерьёз предупреждает Бориса Джонсона о том, что от его решения зависит судьба Британии и Запада вообще. Его совет – не поддаваться иррациональному страху перед коронавирусом и рационально посчитать соотношение затрат и прибыли.

А если этого не произойдёт, если всё-таки Джонсон согласится на очередной локдаун, то произойдёт нечто непоправимое: «Мы больше не будем свободным обществом, терпимо относящимся к исключительно временному карантину, с тем, чтобы позволить нашему скандально неподготовленному истеблишменту научиться справляться с чудовищной ситуацией. Вместо этого мы переместимся в мир постоянного чрезвычайного положения, в общество военного времени, в котором индивидуальные права и жизни постоянно подавляются во имя неопределённого, постоянно меняющегося “национального интереса”».

А.Хит предупреждает, что пойдя по пути полного закрытия страны, Джонсон окажется вынужден и далее следовать этому принципу, реагируя на очередной рост заболеваемости коронавирусом или даже тяжёлым гриппом третьим, четвёртым и т.д. локдауном. А между тем рациональный подсчёт подсказывает, что такие локдауны обходятся стране дороже, чем последствия менее жёстких мер борьбы с пандемией. Да, признаёт А.Хит, распространение отделений интенсивной терапии может помочь нашей безнадёжно неэффективной национальной системе здравоохранения спасти какое-то количество жизней. Ещё около 20 000 жизней может спасти система множественных локдаунов – если только каким-то чудодейственным образом антивирусная вакцина появится к апрелю.

Но что на другой «чаше весов»? Вот, пожалуйста: «Но в реальности большинства смертей избежать не удастся, они просто будут отсрочены, и случится множество фатальных ситуаций, вызванных самим локдауном – включая от отчаяния – и это надо учесть. Безработица подскочит, десятки тысяч бизнесов разорятся, жизнь семей и соседских сообществ замрёт, появится массовая нищета. Что это за общество, которое готово разрушить столь многое ради спасения столь малого?»

В этом «взвешивании» и рациональном расчёте «затрат/прибылей» в вопросе о человеческих жизнях безусловно просматривается прагматизм, незаметно переходящий в откровенный цинизм. Но, выбирая между гуманистической позицией учёного/врача и государственной позицией политика, Джонсон, по мнению главреда The Sunday Telegraph, обязан оставаться политиком. «И если он уступит каждому требованию фанатиков локдауна, то его наследие окажется покруче еврократии и даже юристократии и явит новую форму власти – медикократию. Банда благонамеренных учёных и докторов получит власть навязывать всем остальным своё узкое понимание добра, создав первое терапевтическое, с нулевым риском государство в мировой истории».

Последствия будут катастрофичны как для самой Великобритании, так и всего Запада. В экономическом смысле – прежде всего и главным образом. После первой, весенней волны пандемии коронавируса долг страны по отношению к ВВП вырос на 20%. Ещё на 20% он вырастет, если будет объявлен локдаун этой зимой. И может так получиться, что к 2030 году Великобритания станет страной-банкротом. ВВП Соединённого Королевства в этом году сократится на 9.8%, то же самое произойдёт с экономикой Франции, что всё же лучше, чем в Испании и Италии. Германия и США стоят особняком, но у этих стран падение ВВП заметное.

А.Хит приводит расчёты американского экономиста Лоуренса Саммерса – во что обойдётся КОВИД-19, и надо признать, эти цифры впечатляют. Ущерб, который причинит пандемия и меры, призванные её остановить будет равняться 90% ВВП Соединённых Штатов – то есть около 16 триллионов долларов США. Эта сумма в четыре раза превышает потери ВВП США времен «Великой Депрессии», в два раза превышает затраты на все войны после 9/11 и равняется затратам, которые будут вызваны изменением климата в следующие 50 лет.

Но самое страшное заключается в том, что на фоне катастрофического упадка западных экономик совсем неплохо себя чувствуют экономики юго-восточной Азии. Китайская, в первую очередь, ВВП которой не только не сокращается, но, как ни удивительно, показывает рост! И всё это – если дальше так и пойдёт – будет означать «перенос могущества с Запада на Восток».

Поэтому А.Хит ставит вопрос ребром:

«У Британии и Запада есть лишь два выбора. Мы могли бы заново научиться жить со смертью, как мы это сделали в пост-военные годы, когда эпидемии гриппа убивали десятки тысяч. Альтернатива – принять южнокорейский подход. Потребуется инвестировать огромные суммы в подготовку к вспышкам пандемии и в технологии и атаковать следующий вирус в самый момент его появления. Потребуется беспощадный, жесткий карантин, изоляция и самые совершенные системы отслеживания и выявления заражённых.

Можем ли мы пойти на это? Должны ли мы будем практически отказаться от приватности и свободы? И не подступают ли всё ближе сумерки Запада, поражённого собственной хрупкостью, собственной неспособностью справляться с разновидностью вируса, на который наши предки не обращали внимания?».

Тут совершенно явственно замаячило Освальдом Шпенглером, тем более что сам Алистер Хит предупреждает: наступает не только «век Азии», но и заканчивается последний век, когда «Запад служил во всех отношениях маяком для остального мира». А поэтому Борис Джонсон должен показать, что Британия, по крайней мере, ещё не сдалась.

Вот такая миссия – ответственность за весь западный мир – оказалась возложенной на ещё ничего об этом не подозревающего Бориса Джонсона. Но, похоже, что это как раз тот случай, когда, согласно уместной русской пословице – «не по Сеньке шапка». Такой вывод можно сделать из статьи редактора политического отдела журнала The Spectator Джеймса Форсайта. В свежем номере журнала он прямо так и озаглавил свой текст: «Для Бориса Джонсона нет хорошего выбора».

Автор начинает с характеристики премьера с помощью весьма популярной английской поговорки про торт: невозможно одновременно иметь торт и есть его. Так вот, согласно Дж.Форсайту нынешний премьер-министр как раз и отличается тем, что вопреки здравому смыслу всегда стремился эту поговорку опровергнуть. Однако в нынешней ситуации у Джонсона нет ни торта, ни даже шанса насладиться им. Или, переводя на язык британских реалий: «Он находится в ужасно трудной позиции, стараясь сбалансировать потребности общественного здоровья и экономики. Хороших выборов не существует. Он проклят, если сделает это и так же проклят если не сделает».

Сакраментальное «это» — это, конечно, тот самый локдаун или, на оруэлловском двоеречии – «circuit breaker». Впервые сама идея повторного локдауна тестировалась в правительстве Джонсона ещё в двадцатых числах сентября. И уже тогда она вызвала не только ропот, но и открытый протест во фракции тори. А на этой неделе против правительственного «трехярусного» варианта локдауна проголосовало уже 42 члена Палаты Общин из фракции тори. А ведь поначалу казалось, что Джонсону всё же удался трюк с тортом.

Вся Англия была разделена на три зоны. В первой, где угроза вспышки пандемии коронавируса оценивалась специалистами как средняя, ограничения для бизнеса и социальных контактов минимальны. Во второй, где эта угроза оценивается как высокая, введены более строгие ограничения. А в третьей, где угроза очень высокая, вводимые ограничения почти равняются полному локдауну.

Вроде бы всё разумно, понятно, честно и только во благо всех. Но в различных избирательных округах обстановка разная, и тори-парламентарии начинают ставить под сомнение распределение территорий по степени уязвимости. Некоторые хотят, чтобы их избирательный округ перевели из второго «яруса» в первый – со значительными послаблениями для бизнеса и простых граждан. Некоторые настаивают на переводе из третьего во второй. Всё это, что называется, «не корысти ради», а под прямым давлением своих избирателей, хлебнувших первой волны пандемии и соответствующих рестрикций буквально «через край».

А тут ещё оппозиция подсуетилась. Новый лидер лейбористов сэр Кир Стармер, видя раскол в рядах правящей партии, подзуживает Бориса Джонсона – давай, вводи “circuit breaker” недельки на две-три! Фракция лейбористов тебя поддержит. Можно называть это циничным политиканством, но, можно увидеть в этом и проявление человеколюбия – заботу о здоровье нации, здоровье «маленького человека», «человека труда», от имени которого, собственно, партия «трудовиков» и выступает уже не первый век.

В общем, Борис Джонсон оказывается в ситуации, которую можно обозначить классической русской идиомой – «попал впросак». Не вводить очередной локдаун – проклянут за то, что умрут десятки тысяч подданных Её Величества королевы Елизаветы II. Вводить лодаун – проклянут за то, что разорились десятки тысяч предпринимателей и самозанятых. Что появились сотни тысяч (а то и пара миллионов) безработных. Что экономика, как выражался некогда по другому поводу президент Обама – «разорвана в клочья».

А между тем, согласно данным свежих опросов YouGov, деятельность правительства одобряют лишь 28% британцев, а не одобряют уже 53%. До такой степени непопулярности правительство Джонсона ещё не доходило. А при том, что электоральный рейтинг у консерваторов выше, чем у лейбористов – 41% против 38%, лично Джонсон проигрывает Киру Стармеру по вопросу о том, кто был бы лучшим премьером. За Стармера голосует 33%, а за Джонсона – 29%.

Как-то тревожно за Бориса…

Леонид Поляков, ПолитАналитика