В начале октября – среди шума президентских дебатов, откровений о налогах президента Трампа и поражённом ковидом Белом доме – произошло нечто важное, что прошло незамеченным. Министерство обороны опубликовало рассекреченное резюме приложения о нерегулярной войне к Стратегии национальной обороны США на 2018 год.
Материал об истинном смысле происходящего за пределами нашей страны предоставлен Аналитической группой "Катехон".
Пентагон отвернулся от террористов и повернулся к России и Китаю
Стратегия говорит нашим вооружённым силам, как подготовиться и выиграть следующую войну, которая почти наверняка будет "нерегулярной войной". Военные используют такие термины, как "нерегулярный", "нетрадиционный", "асимметричный", "гибридный" и "серая зона", чтобы описать любой стиль боя, не похожий на битву за территории (она же "регулярная" война).
Что делает войну "регулярной"? Этого никто не знает. Однако мы знаем, как это выглядит: государственный вооружённый конфликт, в котором военные подобны гладиаторам, сражающимся за судьбу мира. Бойцы должны носить военную форму, проявлять патриотическое рвение и соблюдать мирные договоры. Это то, что предполагал знаменитый военный теоретик Карл фон Клаузевиц, и то, что "законы войны" стремятся регулировать.
Есть только одна проблема: никто больше так не дерётся, кроме нас. Неудивительно, что Афганистан - самая долгая война в американской истории. С 1945 года подавляющее большинство вооружённых конфликтов носит нерегулярный характер: мятежи, которые стремятся свергнуть правительства, нарковойны, в которых захватывают страны - "наркогосударства" в качестве трофеев, геноциды, проводимые между этническими группами, и террористы, которые хотят уничтожить мир.
По иронии судьбы, сегодня нет ничего более иррегулярного, чем "регулярная война". Из сотен вооружённых конфликтов со времён Второй мировой войны вы, вероятно, могли бы сосчитать количество регулярных войн на двух руках: корейская война, арабо-израильские войны, индо-пакистанская война, Фолклендские острова и так далее. Вторжение США на Гренаду не считается, а первая шестимесячная война в Персидском заливе была просто прелюдией к последующим трясинам.
Что сделало Стратегию национальной обороны на 2018 год сейсмической, так это то, что она повернула наши военные силы от ударов по террористам к угрозе в лице национальных государств (что означает Китай и Россию). В Пентагоне сокращённо эту перспективу называют "конкуренцией великих держав".
Но есть проблема, и это не вина авторов, которые разработали стратегию 2018 года. Большинство экспертов предполагают, что война между США и Китаем и/или Россией будет обычной борьбой. Но этого не будет. Традиционная война устарела, как наполеоновская конная атака, стена щитов викингов и греческая фаланга. Тем не менее многие в сообществе национальной безопасности предполагают, что следующая война будет выглядеть как Вторая мировая с лучшими технологиями. Это тот случай, когда "генералы всегда сражаются в последней войне, особенно если они её выиграли".
Это вам не "штыковая атака"
Любой, кто думает, что "соперничество великих держав" будет обычной войной, заблуждается. Наши противники не склонны к самоубийству: они знают, что сражение с нашими военными в лобовой, обычной войне было бы организованным харакири. Но они также знают, что США ведут нерегулярные войны, о чем свидетельствуют Вьетнам, Ирак и Афганистан.
Вследствие этого мы должны ожидать, что Китай и Россия придут за нами с нерегулярными военными стратегиями, избегая обычной борьбы. Россия уже осваивает этот способ ведения войны. Впервые со времён холодной войны они начали экспедиционные операции на Ближнем Востоке и в Африке, причём делали это исключительно с помощью стратегий иррегулярной войны. То же самое с Украиной: там Россия вела теневую войну со спецназом с помощью наёмников, таких как группа Вагнера, "маленьких зелёных человечков" и пророссийских "сепаратистских" групп – всё это иррегулярные войны. Регулярные воинские части, такие как танки и эсминцы, прибыли только после взятия Крыма.
В Китае больше нюансов. Его военные имеют конвенциональную природу, но он побеждает не этим. Инициатива "Пояс и путь" – это стратегия экономической мощи, которая побеждает с помощью дипломатии долговых ловушек. В 2015 году, например, Пекин подмял под себя на Шри-Ланке порт Хамбантота.
Китай также использует пагубное влияние, чтобы ослабить решимость противников противостоять ему. Большинство людей считают Россию тёмным мастером дезинформации, но она не одинока. Пекин называет это "стратегией трёх войн". Он также ведёт законодательную войну, или lawfare. Её цель – исказить или переписать правила международного порядка в пользу Китая. Это не верховенство закона, а скорее его подрыв.
Китай и Россия побеждают с помощью нерегулярных военных стратегий. Это работает, потому что они маскируют войну под мир, пока не становится слишком поздно. Этот подход называется "медленно варить лягушек". Нерегулярная война создает туман войны для победы, из-за чего обычный воин оказывается недееспособен.
Можно даже спросить: мы уже воюем с Россией и/или Китаем и не знаем об этом? Как сказал Т.Э. Лоуренс, "иррегулярная война гораздо более интеллектуальна, чем штыковая атака".
Иррегулярная война – это вооружённый конфликт всей нашей жизни, и стратегия Пентагона по борьбе с ним давно назрела.
Шон МакФэйт – старший научный сотрудник Атлантического совета, профессор Джорджтаунского университета.
Материал об истинном смысле происходящего за пределами нашей страны предоставлен Аналитической группой "Катехон".
Автор:
Шон МакФэйт
Свежие комментарии