Сегодня состоялось очередное заседание суда Видземского района г. Риги по делу «Латвия -против Александра Гапоненко» с обвинениями в разжигание этнической розни (ст.78. п.2 КЗЛ)
На этом заседании прокуратурой мне было предъявлено новое обвинение по той же статье. Однако в тексте обвинения я ничего нового не обнаружил, кроме упоминаний о том, что я «особый случай» и на меня не распространяются нормы конституции Латвии о свободе слова, а также нормы конвенции ООН и Европейские конвенции о свободе слова.
В чем заключается эта моя «особенность» не сказано. Прокурор упомянул также, что я продолжаю «разжигать» и теперь он будет требовать максимального наказания, то есть пяти лет тюремного заключения вместо двух, как было в предыдущем обвинении.Что я такое нового сотворил — из текста обвинения не понятно. По моему пониманию, это были публикации глав из новой книги «Европейский фашизм: проблемы идентификации и преодоления». Не понравилась теоретическая конструкция, которую я использовал для изложения фактического материала.Самостоятельно приложили концепцию к Латвии и ужаснулись?
«Особенность» же моего случая заключается в том, что я артикулирую интересы русского населения Латвии, его несогласие ассимилироваться. Воплощение в понятиях и эмоциях того страшного положения, в котором оказались русские представляется властям страшным преступлением. Мы должны не только носить кандалы на руках и ногах, но и железную маску на устах. На нас не распространяется свобода слова.
Ситуация, как две капли воды похожа на ту, что привела к нынешним расовым бунтам в США. Там тоже темнокожее население «особый случай», полицейские и вся правоохранительная система к ним априори относятся, как к преступникам, им запрещают говорить о фактах расовой дискриминации.
Сейчас, по случаю, все возмущены убийством полицейским чернокожего Джорджа Флойда. Белый полицейский прижал его коленом к земле при задержании, что вызвало смерть.
Так два года тому назад полицейские из Полиции безопасности немотивированно набросились на меня на улице, повалили лицом в грязь, придавили горло коленом, стукнули для убедительности по голове и заковали в наручники. В присутствии свидетелей. Потом сутки держали в наручниках, не давали вымыть лицо с целью унизить, не кормили. Это по всем правовым нормам ни что иное, как пытки. Несмотря на преклонный возраст, мне удалось выжить Почему они это сделали? Потому, что я «особый случай» — со мной можно. Не того происхождения.
Точно также спецслужбы поступили в отношении Владимира Линдермана и Юрия Алексеева при задержании. Потом нас кинули за решетку. Я просидел в Рижской центральной тюрьме без предъявления обвинения четыре месяца. Коллеги антифашисты меньше. Коллеги тоже «особый случай» — осмеливаются артикулировать интересы местного русского населения.
Жалобы в прокуратуру на незаконные действия спецслужб прокуратура не принимает. Ведь мы «особый случай».
Как будут развиваться дальше события по моему судебному процессу? Следующее судебное заседание — осенью. Процесс продлится год-два. Потом придумают новый повод, добавят еще одну статью и еще продлят процесс на два года. То есть, против «особых случаев» применяется «особые» инструменты наказания: усовершенствованная дыба.
Подвесили за руки на веревке, на ноги груз прикрепили потяжелее и смотрят. Обвиняемый что-то артикулирует про права этноса, который он представляет — подкрутить колесо, подвесить дополнительный груз на ноги. Потерял чувства, обмяк, говорить уже боится — открутить колесо чуть назад, дать коснуться земли кончикам пальцев ног.
Вот как такую методу борьбы с теми, кто осмеливался говорить правду трактовал автор известного немецкого пособия по пыткам «Праведный палач»: «Причинять достаточную боль, не вызывая серьезных травм».
Служители латвийской Фемиды думают, что до казуса Джорджа Флойда в стране еще долго не дойдет и они смогут вписать свою главку в выше цитированное пособие. Прославится тем самым.
Александр Гапоненко, Латвия
Свежие комментарии